[You-must-solve-the-puzzle]

Мне это приснилось. Снилось понемногу почти неделю и записывалось маленькими кусочками. А поскольку записывать оказалось тяжело, прошу не стесняться указывать на ошибки и недоработки.

Название: Последняя осень
Автор: Lillian

Жанр: исповедь?..

Пэйринг: Ниа/Мелло

Рейтинг: PG-13
Саммари: прошло лет десять после поимки Киры, Ниа в очередной раз приезжает в родной приют, а там, как всегда, много любопытных и умных не по годам детей...

- Что, маленькие мои? Рассказать, почему я, такой знаменитый детектив, победивший самого Киру, провожу здесь каждую осень? Вы же сами меня приглашаете… Почему я часами сижу на одном и том же месте в одни и те ж дни?.. Ты очень наблюдательный мальчик, молодец, сразу выделил самое главное. Это… трудно и долго рассказывать. Проще напечатать… Зачем вам это надо?... Ах, интересно… Хорошо. Если вы пообещаете сделать правильные выводы. Вы ведь пообещаете, правда?.. Да, я знаю, что вы не дети, а маленькие гении...

 

На все вопросы «почему» есть только один ответ – воспоминания.

Я сказал вчера, что напечатать проще – но на самом деле это не так. Просто в таком случае вы получите связные предложения, а не море слёз. Мне даже не стыдно в этом признаться… В отличие от вас я действительно ребенок, вечный ребенок. А моя последняя осень в приюте Вами стоит того, чтоб ее оплакивать.

Осень была грустной, непонятной, немного тревожной и странно спокойной. Она пахла дождём, сырой землей и рассветным туманом, обреченностью, акварельными красками, горячим чаем с гвоздикой и корицей, черным горьким шоколадом, дымом от тайком стащенных у учителей сигарет Мэтта, мятой, пеплом, алое и горящими красно-жёлтыми листьями. Листья Мелло каждое утро охапками собирал для Линды. Она их рисовала сотнями с невероятной скоростью, и уже к концу октября весь приют был буквально завален тонкими страницами из альбома формата А3 с резкими и прерывистыми или размытыми и туманными линиями. Пока она рисовала, мы играли в ассоциации по наброскам. Вечером листья сжигали при помощи Мэттовой зажигалки, тоже украденной – каждый листик отдельно, чтобы он точно больше не попался Мелло. А потом долго-долго мыли руки в ледяном ручье и замазывали полоски ожогов жирной гигиенической помадой Линды. Иногда кажется, что я и сейчас слышу стук кисточки о баночку с водой, тихое потрескивание огня и шелест ветра…

Наша осень началась на неделю раньше календарной. В тот день прошел первый настоящий дождь. Мелло и Мэтт с кем-то поспорили и полезли по стене на крышу, придерживаясь за ветки скользкого и мокрого плюща. Они вылезли, а их оппонент упал с высоты третьего этажа и получил несколько переломов. Потом они еще подрались с друзьями мальчика. Учителя целый день пытались придумать, как их наказать, но так и не придумали – практика показала, что лишать их чего-нибудь было бесполезно. Мелло с Мэттом сидели в общей комнате, гадали, как их накажут в этот раз и смеялись. Вечером неожиданно приехал Эль... Выслушав все новости, Ватари предложил поручить Мелло с Мэттом какую-нибудь физическую работу для разнообразия. После короткого совещания им приказали вымыть пол во всем детдоме… об этом многие пожалели, насколько я помню. Эта парочка обладала редким даром устраивать поразительные спектакли из чего угодно. В свои двенадцать лет я был еще совсем ребенком, но даже на меня Мелло тогда произвел впечатление. Посмотреть на то, как наш гордый своенравный «принц» моет полы в коридоре сбежался весь детдом… Думаю, никто так и не смог забыть, как он изгибался, ползая на четвереньках. Линда торопливо рисовала, стараясь запечатлеть каждую деталь, остальные девочки рыдали в уголке потому что у них не такая тоненькая талия и хрупкая фигура. Мэтт смеялся, таская тяжелые ведра с водой и обзывал его «дорогой элитной шлюхой» (за что на неделю лишился компьютера), учителя и Роджер старательно не обращали внимания, а позже вообще ушли. Я сидел рядом с Элем… он смотрел в потолок, я смотрел на Мелло, а Мелло улыбался стенам. Он светился. Я точно знаю, хотя больше никто не видел этого золотого сияния. Мэтт ошибался, тогда в Мелло еще было что-то невинное и детское. Потом, впрочем, тоже… порою мелькало во взгляде.

Дальше… День спустя Мелло заболел, попал в лазарет и все ему наперегонки носили шоколад. Я носил книги и задания от учителей. Мэтт носил игрушки. Однажды он принес мои паззлы и большую коробку карт… я тоже остался в лазарете. Там было тепло, светло и просторно. Мы играли. Я собирал картины, Мэтт убивал монстров на приставке, а Мелло читал Оскара Уайльда и ел шоколад. Иногда он доставал из-под подушки свой любимый пистолет, целился в Мэтта и требовал подать еще несколько плиток. Не знаю, зачем я там сидел… но, наверное, если бы Мэтт не принес мои игрушки, я пришел бы сам. Но он это сделал, и мне не пришлось выдумывать предлог. Надеюсь, его попросил об этом Мелло. Хотя, скорей всего Мэтт сообразил сам. Когда паззлы закончились, Мелло вспомнил о том, что его прозвали принцем, и потребовал замок. Первый вариант он снёс легким щелчком, на второй уронил шоколадку (бедная шоколадка, ей больно!), третий ему понравился, но он его случайно разрушил, пытаясь пристрелить Мэтта. Я не понимал, и не понимаю сейчас их игрушек. Все, что мне известно – их игрушки тоже сложные, только гораздо прочнее и практичнее. Ни Мелло, ни Мэтта это не спасло… лишь поэтому я бросил строить города и собирать картинки. Ведь я все же не повзрослел. До сих пор не умею самостоятельно что-то покупать и летать на самолётах. Замки… они были красивые. Последние. Замки существуют для того, чтоб быть разрушенными, а я не знал никого, кроме Мелло, кому можно бы было это поручить.

Мэтт и Мелло были старше. Мелло выпустили из лазарета первого сентября. Прошел второй настоящий осенний дождь, на пожелтевшую траву упал первый осенний лист, а они решили вовлечь меня в общественную жизнь. Мелло уговорил Линду рисовать листья и сжечь все рисунки с ним, мною и Мэттом. Просто выбросить их она наотрез отказалась. Как оказалось, Мелло обладал потрясающей интуицией, возможно, лучшей, чем у Эля. Это был наш первый общий костер. Линда плакала, Мэтт смеялся, Мелло безучастно вглядывался в огонь и хрустел шоколадкой. Я грустил и замерзал. Потом они потащили меня пить чай в комнату Линды. Так и родилась наша традиция. Первый осенний лист на рисунке оказался похож на Мелло в пышном золотом платье, но они не заметили, и я об этом никому не сказал.

Линда до последнего не верила, что Мелло действительно поможет ей собирать листья. А он на рассвете постучал в ее окно. Я почему-то проснулся к тому времени и все видел. Он висел в воздухе, одной рукой держась за тонкую ветку. Во второй руке был огромный пестрый букет. Линда чуть инфаркт не получила и долго уговаривала его больше не лазить по стенам. Она, как самая старшая, постоянно чувствовала ответственность за нас – что было непривычно и уютно. Потом Мелло отправился будить Мэтта и варить кофе, а Линда пошла рисовать. Я пошёл к ней – смотреть, на кого будет похож следующий листок. Оказалось – опять Мелло, весь обмотанный алыми лентами. Ничего напоминающего меня на ее рисунках не получалось… Мелло сказал, это потому что я капля дождя, а не упавший лист. Линда не рисовала дождь. Она его ненавидела, но любила мокрые листья. Возможно, она просто любила Мелло… Я ее не понимал и обижался. Дождь был родным и хорошим, а Мелло был очаровательным, когда сидел у распахнутого окна и протягивал дождю тонкие узкие ладони. Мэтт смеялся. Он вообще всё время смеялся. Однажды я спросил, почему, и услышал в ответ: «Чтоб не плакать». Этого я тоже не понимаю. Мелло молчал и грыз очередную шоколадку. Тоже, как всегда. Он никогда не говорил честно, кого или что ему напоминают рисунки Линды.

Когда она заканчивала рисовать, мы расходились учиться. А вечером были костры, погони за светлячками, рассыпанные по траве искры, брызги холодной чистой воды, легкий запах сигарет и сладковатый – от пальцев Линды. Она любила поправлять мне волосы. Мне было все равно, а Мелло, не любящий прикосновения, постоянно ее одергивал. Как-то раз он спросил, может она и причесывать меня будет каждый день, ведь я вечно забываю об этом? Мэтт рассмеялся и заявил, что это только у Мелло хорошо получится, потому что он больше всех следит за внешностью. Я сказал, что было бы неплохо, так как сегодня я опять потерял свою расческу… Это был первый и последний раз, когда мы видели покрасневшего Мелло. Зато с тех пор он ежедневно распутывал мои волосы после вылазок на крышу и прогулок. Руками, а не расческой. Это было странно, но… приятно. Парадокс – это когда руки должны быть огрубевшими от оружия, покрытыми царапинами и ожогами, вымазанными шоколадом и помадой, холодными… а оказываются чистыми, горячими и нежными. Его руки пахли пеплом. Этим запахом пропитались мои волосы, подушка и одеяло, которым я укрывался с головой. В ту осень я спал мало, но крепко и спокойно. Сейчас я так уже не умею. Возможно, дело в подушке и одеяле – не мог же я их забрать с собой.

Утро начиналось за полчаса до рассвета. Я просыпался и смотрел из-за занавески, как Мелло собирает листья. Он улыбался, светился и хрустел шоколадкой, запивая ее росой и дождевой водой с собранных листочков. Наверное, то, что мы начали больше общаться, очень странно выглядело со стороны. Для меня это было нормальным. Только Мелло умеет качественно и красиво разрушать мои замки, он всегда это делал. А еще меня очень интересовало, почему он светится. Несколько раз я видел, как он танцует, но, к сожалению, не спросил, какую музыку он слышал. Может, просто таскал с собой плеер… Я хотел также спросить, зачем он со мной возится. Не отважился… А потом это стало ненужным. И невозможным.

Мне всегда очень хотелось спуститься вниз. Перебирать мокрые яркие листочки, лить воду с них себе на ладони, поить Мелло, приносить запасную плитку шоколада, смотреть, как он танцует, тихо подпевать его музыке… осыпать его собранными листьями и улыбаться, а потом долго-долго собирать их снова, пока рукава не промокнут до локтей, а штаны – до колен, пока Линда раскладывает краски с бумагой и нетерпеливо ждет, пока Мэтт в пятый раз бежит на кухню греть кофе… Пока Мелло еще такой милый, растрепанный и немного сонный, пока мне не нужно садиться за очередную головоломку, пока не закончатся шоколадки и роса. Я не знал, что будет, если я спущусь. Не знал, боялся и прятался за тяжёлыми занавесками. Я ждал, пока он закончит и понесёт очередную охапку листьев Линде, чтоб потом прийти к ним, натыкаясь на стены и делая вид, что я засыпаю на ходу. Думаю, сейчас я бы тоже не спустился. Но, может, Мелло бы постучал в мою дверь утром и потребовал помощи/консультации/коробку конфет/просто пойти с ним…

Иногда он приходил по вечерам, до костра и чаепития, когда я еще возился с очередной загадкой. Сидел на подоконнике, молчал и медленно ел мои шоколадные конфеты. Мелло был странным. Думаю, такие люди необходимы этому миру, чтобы мир помнил, как это приятно – удивляться. Хотя… после общения с Мелло, наверное, удивляться трудно. У меня не получается.

Однажды он слез с подоконника, смахнул на пол мои задачки и объявил, что мы лезем на крышу, потому что там красивый вид, свежий влажный воздух и растет перечная мята. Я не смог сказать «нет». Я вообще ничего не смог сказать… потому что я никогда не был на крыше и не понимал, откуда там мята. Мэтт потом объяснил, что кто-то принёс туда землю и посадил ее. На крыше было хорошо. Я никогда не отказывался туда лезть и ходил по всей крыше за Мелло. Боялся, что он упадёт. Я знал, что не смогу его поймать и удержать, но так было спокойнее. Или это просто оттого, что Мелло был ближе?.. Мята росла на самом краю, почти на стене, он сидел рядом на корточках и вглядывался вдаль, а я панически боялся за него. Он бы не сорвался, или повис бы на плюще, или бы удачно приземлился, или бы полетел… Я всё осознавал, но не мог справиться с этим страхом. Может, он знал. Со мной он никогда не лез на крышу по стене, мы туда ходили через чердак. А может, он тоже боялся, что я упаду и потому не разрешал мне подходить к краю?..

Осень закончилась, когда мы узнали, что Эль убит. Мелло… он ушёл, так и не дослушав. На самом деле он должен был стать наследником Эля, а от меня требовалось – только помогать и успокаивать его. Просто потому что он решительнее и более приспособлен к жизни вне стен приюта. Потому что он старше и взрослее. Когда мы разговаривали в следующий раз, прошло уже четыре года. Было слишком поздно… Я до сих пор боюсь узнать, как пятнадцатилетний мальчик нашёл сильную мафиозную группировку, как завоевал их доверие, как добился полного подчинения. Мне интересно, и я бы наверняка простил ему даже самые кошмарные варианты, придуманные мною на протяжении сотен бессонных ночей… но я боюсь, глупо, по-детски боюсь. Мэтт бы смеялся. Он и сейчас, наверное, смеется, ведь он-то должен быть в раю и всё видеть. А видит ли сейчас хоть что-нибудь Мелло?.. Может ли он видеть меня? Хочет ли?..

Я надеюсь, что да. Но надеяться трудно. Чем больше я его узнавал, тем меньше знал. В конце-концов я бросил эту загадку. Непрофессионально, конечно, но разгадать и понять Мелло действительно невозможно – для меня. Наверное, надо было сказать ему об этом…

Когда Мелло ушел, гордо хлопнув дверью… об этом никто не знал, но он еще раз вернулся. Ночью забрался на стену и бесшумно влез в мое окно, случайно оставшееся открытым. Так же тихо снял куртку и ботинки. В тот момент я повернулся и увидел его. Хотелось закричать, но я сдержался. Решил, что всё-таки заснул. Мелло быстро сбросил штаны и свитер, аккуратно выпутал меня из одеяла и улегся рядом. Я попытался спросить, что он делает, но не смог, прижался к стенке, закрыл лицо руками и старался проснуться. А Мелло… вдруг притянул меня к себе, крепко обнял, не давая вырваться, прошептал куда-то в макушку: «спи»… и я уснул, мгновенно, крепко и по-настоящему. За полчаса до рассвета я проснулся, обнаружил, что практически лежу на Мелло, вцепившись в него обоими руками, а он смотрит в потолок. Он улыбался и светился, а мне хотелось плакать. Но я даже нашёл в себе силы попросить его остаться... Мелло долго молчал. А потом ответил, что он давно ушёл, а я вижу лишь тень. Потому что настоящий Мелло никогда бы так не поступил… Не договорив, он меня опрокинул на спину и поцеловал – легко, почти неощутимо. Это тоже было странно, но приятно. И больно. Когда я открыл глаза, он выпрыгивал из окна.

Я знаю, что он тоже всегда скучал по той последней осени в приюте Вамми. Она действительно была последней… В конце зимы Мэтт тоже ушел, пообещав найти Мелло и присматривать за ним. Он выполнил свое обещание и был с ним до конца, хотя я ожидал, что Мэтт посмеется, выйдя за ворота, и забудет… А скоро я начал работать с СПК. Потом Мелло погиб, а я победил Киру. С тех пор я знаю, зачем я работаю… Когда-нибудь я найду этот загадочный «ни рай, ни ад», ведь я могу найти что угодно и кого угодно. Я узнаю это место – оно должно быть похожим на наш сад. Я доберусь до Мелло, наберусь храбрости, выхвачу из его рук пистолет с шоколадкой, и наконец-то спрошу, почему он всегда уходит без меня.